Весело, задорно я снимаю порно

Мы и мужчины

- Трудно уложить сюжет в мой малюсенький бюджет. Наш корреспондент отправился представлять свой порнофильм на Международном фестивале эротического искусства в Барселоне.

Ты помнишь, с чего начиналось...
Лет пятнадцать назад одна щедрая душой девушка подарила мне на День танкиста видеокамеру Panasonic. Первые дни меня забавляла эта игрушка: я снимал девушку, ее маму, бабушку, ее сына, ее кошек и собак. Я некоторое время снимал свадьбы и похороны (не ее), но потом и это мне наскучило, моя карьера кинорежиссера завершилась, и я забросил камеру в чулан. Но в этом году меня в качестве журналиста пригласили на фестиваль эротического искусства. (Ага! Поняли, что только я смогу объективно осветить порнофестиваль.) Я понял, что мой час пробил. Я сам представлю на фестивале свой порнофильм! Доколе я, исполненный великих замыслов, блудный сын братьев Люмьер, обладатель видеокамеры, буду прозябать в безвестности! Я просто обязан надрать задницу всем Тинто Брассам и вписать свое имя золотыми буквами в историю мирового порнографического киноискусства. И я сдул пыль с Panasonic и приступил к съемкам собственного порнографического блокбастера - по своему сценарию. Назывался он «Когда бедуины плачут».
О чем фильм
Один 52-летний арабский бедуин, связанный со спецслужбами Пентагона (главную роль я отдал себе. Да там всего-то две главные роли: нечего делить), захватывает в заложницы русскую красавицу. (Я специально для этой роли лет пятнадцать назад купил в Йемене комплект арабской одежды.) Бессердечный лиходей требует, чтобы плененная россиянка выдала ему страшную военную тайну, подвергая ее унизительному и изощренному сексу. Но отважная девушка стоически сносит все пытки, держа язык за зубами, не произнеся ни слова (фильм получился немой. Звук в старой камере куда-то пропал. Но зато он не нуждался в закадровом переводе). Так и не узнав военной тайны, потрясенный мужеством русской девушки, растроганный басурманин со слезами на глазах отпускает ее домой в Чебоксары, после чего раскаивается и кладет конец сотрудничеству с Пентагоном. Некоторую кажущуюся аморальную тенденцию этого фильма, продиктованную спецификой жанра, я уравновесил политической глубиной замысла и социальным пафосом.
Снимал я фильм дома - один, с одной камеры, с одной точки, с одной девушкой, без дублера, продюсера и оператора, в автоматическом режиме. Бюджет фильма был крайне мал (рублей 200, наверное, на вино актрисе), поэтому я обошелся без массовки и без пиротехники. Получился малобюджетный, короткометражный фильм (18 минут 21 секунда. Именно столько времени пентагоновский бедуин пытал несчастную красавицу без прелюдий и сантиментов). Наша съемочная группа работала очень серьезно, хотя во время съемок лично меня мучил ишиас. Я очень сильно рассчитывал на победу, хотя бы на утешительную премию в номинации малобюджетных фильмов.


Блеск и нагота испанок
Крупнейший европейский фестиваль эротического искусства беспрепятственно проводится ежегодно в Барселоне в выставочном комплексе La Farga вот уже 14-й год.
Началу фестиваля были присущи здоровый испанский оптимизм и жизнелюбие. Под мрачные аккорды органа из мрака и дыма на центральную сцену вылез мужчина в белой шляпе и черной пиджачной паре. Он несколько минут осуждающе всматривался в зал, затем достал пистолет и равнодушно выстрелил в первые ряды похотливых сластолюбцев. Все вздрогнули, но никто не упал. Стрелок дунул в ствол и спрятал пистолет в кобуру. Что символизировал этот акт, я по простоте душевной не понял. Зато следующий акт по своей незамысловатости был понятен даже ребенку. Вихляя бедрами, вышла яркая раскрепощенная девица, явно не учительница, расстегнула мужчине ширинку и стала делать то, что в другом общественном месте считалось бы поведением, оскорбляющим человеческое достоинство. Но ни один мускул не дрогнул на лице парня. Он по-прежнему мрачно смотрел в зал, не замечая аморальных действий дамы, словно в его жизни ничего особенного не происходило.
Но вскоре он неожиданно оживился, сбросил с себя маску оскорбительного безразличия, брюки, трусы (лишь шляпу оставил на голове и галстук на шее, чтобы уж не совсем голышом предстать перед публикой) и стал заниматься с дамой любовью (если слово «любовь» вообще уместно в данном контексте) с радостной увлеченностью малыша, которому подарили новый конструктор «Лего». Конструировал он с полчаса и под аплодисменты зала финишировал с криком «Опа!», радостно воздев руки к небу. Потом артисты с достоинством раскланялись, забрали в охапки свои разбросанные по сцене одежды и, взявшись за руки, словно дружные скауты, покинули сцену.
Это был своеобразный салют в честь открытия фестиваля.
И тут же, словно по команде, на многочисленные сцены выставочного комплекса La Farga выскочили другие артисты и начали увлеченно заниматься непотребством: девы ласкали дев, тщедушный паренек страстно тискал своего товарища, где-то две девушки раздевали белокурого крепыша, а там, вдали, два голых мальца ласкали по очереди двух девчат. Садомазохисты водили на цепочках униженных партнеров, словно грейхаундов на выставке собак. Некоторые горячие девчата выступали в одиночку: под звуки зажигательного фламенко запихивали внутрь себя разные игрушки и, наоборот, извлекали из себя цепи, сверкающие праздничные шарики, блестящие металлические штифты, какие-то шомпола, карданы. В общем, «Калигула» - часть вторая.

Related video


Скажи-ка, падре, ведь недаром...
Средь этого шабаша по залу ходит грустный одинокий человек в длинной сутане и почему-то в бейсболке. Это падре Пако. Он раздает бесплатные кондомы зрителям и участникам фестиваля, девушкам, парням, педерастам и трансвеститам.
- А что, падре Пако, осуждает ли церковь такие разнузданные мистерии? - подкалываю я его.
- Я кондомы раздаю, - ушел от ответа падре, глядя искоса, низко голову наклоня, на сцену, где две девушки предавались сладкому греху с мощным, словно «КамАЗ», блондином.
- А не означает ли использование кондома убить маленькое беззащитное существо еще при зачатии? - не унимался я, пытаясь вызвать кюре на дискуссию.
- Вот вам кондом! Берегите здоровье! - Падре Пако не был расположен к диспутам. - Запретить мы вам все равно не сможем, а вот помочь избежать болезни можно.
Запишись, приятель, в клуб, будешь радостен и люб!
А перуанец Родриго выложил на прилавок свои причиндалы. Им было несть числа: всех размеров и цветов, на любой вкус. Деревянные, металлические, меховые, матерчатые, декоративные, функциональные, подарочные и не очень. Перу всегда славилось искусством изготовления фаллосов, как Фаберже - своими яйцами. Я невольно загляделся на филигранной работы расписной уд, как вдруг заметил, что в пяти метрах справа редкой красоты фея в коротенькой юбочке призывно машет мне рукой. Обуреваемый тайными постыдными тяготениями, я поспешил к ней.
- Заполните анкету и вступайте в наш клуб! - шаловливо предложила мне красотка. - Заплатите всего 300 евро и станете нашим членом.
- А что я буду, как ваш член, иметь? - задал я законный вопрос, доставая из гульфика 300 евро.
- Как члену, вам будут доступны самые красивые девушки в любое время. Такие, как я. Я вам нравлюсь?
- О, да! Но я живу в Москве.
- Это не имеет значения, - успокоила девушка. - Мы выезжаем в любую точку мира. 100 евро в день плюс дорога в оба конца.
Мне, конечно, польстило, что я создаю впечатление человека, имеющего деньги на такие сомнительные радости, но я от членства вежливо отказался.
Меня впоследствии утешило то, что во время фестиваля гостям предлагали облегчить чресла тантрическим массажем. В центре зала стояли кабинки, в которых очаровательные испанки делали вам то, за что обычно мамы бьют по рукам маленьких мальчиков. И стоило это всего 35 евро.



Как нас дурят
В программе фестиваля была такая фишка: прямо на сцене проводился кастинг актеров будущих порнофильмов. Выходила голышом девушка и заводила публику своими телодвижениями. Потом предлагала смельчакам выйти с ней на спарринг. Я было стал карабкаться на высокую сцену (а почему не попробовать на халяву себя в испанском кинематографе?), но какой-то кудрявый удалец в белой рубашке и черных шортах сделал это проворнее меня, и, когда я все-таки влез, он был уже на девушке. Забил место, называется. Я, кряхтя, свергся вниз. Пошел искать счастья дальше.
Через час на другой сцене новая прелестница, покривлявшись немного, предлагает вступить с ней в неуставные отношения. Я, расталкивая толпу, рвусь к сцене, шепча: «Ну уж на этот раз ты от меня не уйдешь, крошка!» И то-о-олько я достиг сцены, как на нее вспрыгнула знакомая до боли фигура в белой рубашке. Это был давешний неуемный прелюбодей. Дождавшись, когда он, закончив свое мерзкое дело, спустится вниз, спрашиваю его:
- Что же это ты, похотливый блудник, не даешь другим собратьям попытать счастья в личной жизни и в порнокино?
- А я здесь на работе! - отвечает он. Звать его было просто - Ариэль, как стиральный порошок. Он снимается в порнофильмах, но в обычной жизни он - электрик. - На порнокино много денег не заработаешь. А вот на таких зрелищах я зарабатываю до 1000 евро.
Оказывается, в его обязанности входит опережать таких лохов, как я. Я могу ведь и испортить зрелищный праздник или заразить артистку!
- Пойдем, покажу! - Он потащил меня на другую площадку. - Я сейчас буду здесь работать!
- Ты, наверное, много мяса ешь? - спросил я его.
- Совсем не ем. Только овощи и фрукты! - засмеялся он. И в ту же секунду два кряжистых сеньора, работающих у него в команде «подающими», подхватили его и подбросили на сцену! Так вот почему я не успевал! Так я расстался с мечтой работать в испанском кинематографе. Теперь если только Альмодовар пригласит.
Итак, она звалась Соня!
На фестивале я увидел чудо: одна хрупкая девушка извлекала из своих недр цепь длиною 20 метров! Куда там до нее Дэвиду Копперфилду. Он, поди, и двух-то из себя не вытащит. Я был потрясен, поражен, удручен. Поистине мы не знаем и сотой доли возможностей человеческого организма. Я разыскал ее. Ее звали просто Соня-беби. Соня оказалась простой и разговорчивой испанской девушкой. (Девушкой? После такого рекорда?) А хотя могла бы зазнаться, задрать нос, как это делают иные чемпионы. Ничуть не бывало! Она даже не выглядела усталой и изнуренной. Мы с ней душевно поговорили.
- Да, это действительно рекорд, - сказала она скромно. - Кроме меня, на Земле никто такого не делает.
- Может, просто никому и в голову такое не приходило? - сделал я нелепое предположение, потрясенный планетарным масштабом рекорда.
- Почему? - обиделась Соня-беби. - Многие пытаются. Но, насколько я знаю, больше 10 метров ни у кого не получалось.
- У вас есть играющий тренер?
- Как и всякий рекорд, это требует усилий и тренировок. У меня есть друг, который любит меня и помогает во всем.
- Но ведь цепь надо вначале запихать внутрь организма! - смело предположил я.
- Для этого существуют специальные гели.
- Ваш рекорд занесен в Книгу рекордов Гиннесса?
Соня горестно вздохнула.
- Они почему-то не стали заносить. Хотя там много совершенно нелепых рекордов. Некоторые плюют на 20 метров, и их заносят.
- А что приятнее - засовывать или вынимать? - поверхностно знакомый с особенностями женского организма, наивно спрашиваю я.
- Конечно, вынимать! - смеется чемпионка.
Кстати, Соня-беби на этом фестивале была заслуженно признана лучшей испанской актрисой. И это не предел! Сколько еще интересных ролей ждет Соню на этом поприще!
Окончание следует.

Автор: Александр МЕШКОВ

Источник: blog.kp.ru