Только задумайся о том, где побывала твоя одежда. И с какой небрежностью твои джинсы вечером оказываются на постели либо кто-то из гостей проявляет эту небрежность, позволяя себе плюхнуться на твое спальное место.

«Сними брюки», — приказываю. Когда я это говорю, моя пассия смотрит на меня с неизбежным замешательством и одновременно сексуальным возбуждением .
Для подавления второй эмоции я научилась быстро вносить ясность в свою просьбу последующей фразой: «Я не собираюсь спать с тобой, но ты не можешь сидеть на моей постели в верхней одежде».

И за этим следует неизбежный разговор о моей особенной склонности: только чистые вещи – от сумочек до людей – могут касаться моей постели. Никаких чемоданов или сумок; они стояли на бесчисленном количестве полов и других подозрительных поверхностях. Даже мне это не дозволено, когда я «грязная».

Я — та странная соседка по комнате, которая принимает душ по возвращению домой из бара.

И точно никаких других загрязненных людей или их грязной одежды. Меня всегда удивляло, что моя просьба вводит в замешательство моих гостей. Почему добровольно позволять верхней одежде касаться постели?

Я объясняюсь таким образом: «Только подумай, где побывала твоя одежда: в метро, на городской лавочке, на барном стуле. А теперь задумайся, кто еще сидел на этих местах, лавках и стульях. Ты бы пригласил их в свою постель? Не думаю...»

Вопреки тому, что вы могли бы подумать, у меня нет страхов заразиться определенным вирусом, подхватить блох или еще что-то в этом духе, но и это не исключено. Я не могу выдержать идею допускаемого риска наполнения своей кровати чем-то грязным или потенциально опасным.

Однажды моей подруге довелось увидеть, насколько я серьезна в этом вопросе. Мы с двумя друзьями задержались немного дольше других, и в попытке не шуметь по возвращении, одна из подруг пошла в спальню за нашими пижамами.

К моему огромному разочарованию она вернулась с лосинами, которые я одевала в самолете. Одежда для самолета – наихудшее нарушение.

Я не могу представить, сколько тел и грязной одежды для путешествий были вдавлены в борт кресла. Должно быть, мое лицо сказало все за меня, потому что моя подруга быстро спросила меня, в чем дело.

«Это уличные лосины», — сказала я с отвращением. Нелепость моего ответа – и, возможно, бесчисленное количество водки с содовой, которые мы только выпили – загнали нас в неконтролируемый припадок смеха, который разбудил остальных девочек и заставил меня объяснить всем свой комментарий. Они были не настолько удивлены, чтобы позволить состоянию моей пижамы прерывать их сон, но я думаю, они не против поглумиться надо мной из-за этого по сей день.

И то, что мы их разбудили, привнесло дополнительную привилегию: это означало, что я могла зайти в спальню, взять свои незапятнанные домашние лосины и заснуть без страха о тех, кто сидел в том кресле самолета до меня.  Я думаю, мой страх грязной постели появился от того, что я видела вещи на улице, которым я бы не позволила касаться своей кровати.

Или, возможно, это потому, что моя мама японка, и в ее культуре люди купаются перед сном не только для того, чтобы расслабиться, но и для того, чтобы сохранять постель чистой. Или же я прожила в разных местах, где моя кровать была просто мебелью.

Хотя у истоков страха тот факт, что моя кровать – моё святилище. Я хочу закутываться в свои простыни, зная, что они содержат только мои микробы или микробы тех людей, кого я впускаю в свою интимную зону.

Прочитав это, вероятно, я испортила вас навсегда. #sorrynotsorry

Когда я объясняю свою позицию друзьям, это подобно включению лампочки. Многие из них запрещают верхнюю одежду на постели. Я изменила мнение более дюжины людей за эти годы. (Кстати, пожалуйста).

А что на счет парней, с которыми я прихожу домой? В целом, они тоже не жалуются.

Текст:  cosmopolitan.com
Перевод: Дарина Куропата