Клавдия Шульженко родилась в Харькове в 1906 году. Талантливая девочка с поставленным от природы голосом хотела быть драматической актрисой, как Вера Холодная, а стала любимой певицей миллионов советских людей. Что бы ни пела Шульженко, она всегда пела о любви, – такая душевная, лиричная и близкая для всех, кто слышал ее голос.
С первых дней войны Клавдия Шульженко стала рядовой Красной Армии и солисткой фронтового джаз-ансамбля. Ее песни вели бойцов в атаку, придавали силы раненым, приближали День Победы. Шульженко выступала на передовой перед солдатами Ленинградского фронта. Только за 1942 год дала более 500 концертов. Юбилейное выступление состоялось в блокадном Ленинграде. «Синий платочек», «Давай закурим», «Три вальса», «Руки», «Последний бой», «Настанет день счастливой встречи» – эти композиции и сейчас на слуху.
На фронте Шульженко выступала в гимнастерке. Однажды солдаты попросили ее надеть платье. С тех пор перед бойцами Шульженко появлялась в красивом наряде. Укрываясь в окопе от налета фашистской авиации, Клавдия Ивановна прижимала к себе чемодан с платьем и кофр с духами и умоляла: «Только не в это, только не в это». У нее был независимый характер, собственное мнение (Брежнев называл ее «дерзкой хохлушкой»), и власти ее не жаловали. Удивительный факт – за всю жизнь Клавдия Ивановна не подписала ни одной кляузы или коллективного обращения.
О войне
В первый год войны я выступила в пятистах концертах. Конечно, когда я была моложе и сильнее, крепче была сила воли и духа – предстояла борьба с врагом не на жизнь, а на смерть. И я воевала, чем могла, – голосом, песней, словом, призывом к победе.
О фронтовых концертах
Мы выступали на аэродромах, на железнодорожных платформах, в госпиталях, в цехах заводов, в сараях и палатках, на льду, припорошенном снегом, на Дороге жизни. Концерты часто прерывались вражескими атаками. Наш автобус был изрешечен пулями и осколками. К месту, где предстояло выступать, мы порой пробирались под обстрелом, перебежками. Двое музыкантов наших умерли от голода. Дело было в блокадном Ленинграде – что уж тут подробно рассказывать. Не пристало жаловаться тем, кто все-таки выжил...
«Строчит пулеметчик за синий платочек»
Мы выступали в горнострелковой бригаде. Подошел молоденький лейтенант, представился: Михаил Максимов. Сказал, что написал песню: «Мелодию взял известную, «Синий платочек», слышал ее до войны. А слова мои» Он протянул мне тетрадный листок: «Если вам понравится тоже, может быть, вы споете»... В тот же день после одной-единственной репетиции отдала песню на суд слушателей. «Приговор» был единодушным – повторить!
(Прим. – Довоенный «Синий платочек» исполняли Лидия Русланова и Изабелла Юрьева. Та песня была любовной историей, в ней синий платочек прикрывал плечи прелестницы. Музыку сочинил Ежи Петерсбургский, польский композитор, автор еще одного довоенного шлягера. Он написал популярнейшее депрессивное танго «To ostatnia niedziela» – «Последнее воскресенье», известное нам как танцевальный шлягер «Утомленное солнце».)
Мне сразу понравились простые, берущие за душу слова. В них было много правды. У каждого из защитников нашей Родины, у каждого воина есть одна, родная женщина, самая любимая, близкая и дорогая, за горе, страдание, лишения, за разлуку с которой он будет мстить врагу... И вскоре я уже пела фронтовой «Синий платочек» для своих слушателей. С тех пор песня эта навсегда осталась в моем репертуаре.
Сколько заветных платочков
Носим в шинелях с собой.
Нежные речи, девичьи плечи
Помним в страде боевой.
За них, родных,
Желанных, любимых таких,
Строчит пулеметчик за синий платочек,
Что был на плечах дорогих.
Граммофонная запись «Платочка» делалась зимой 1943 года в холодном здании студии. Шульженко пела не раздеваясь. Оператор Галя Журавлева положила на станок восковой диск, и запись пошла. Артистка пела, а Галя вспоминала проводы своего мужа, который оставил ее с маленьким сынишкой на руках. Оператор слушала и не замечала, что ее слезы падают на воск и растапливают его. Запись оказалась негодной, но таким «браком» Шульженко гордилась всю жизнь. (из книги «Когда вы спросите меня» Клавдии Шульженко)
Из воспоминаний фронтовиков
Солдаты знали, что коль артистка здесь, значит, завтра в наступление. Ведь она выступала в самые решительные моменты, будто угадывала, что армия не ногами идет, а песней. Максимовский «Платочек» стал такой же эмблемой победы, как и волнующее «Жди меня» Симонова. Рассказывают, командир окруженной врагом роты вздернул на штыке кусок синей ткани и с криком «За синий платочек!» повел солдат в атаку. Враг был разбит. Этот же призыв применяли и артиллеристы. Они писали на снарядах: «За синий платочек!»
Как только закончились последние минуты величайшего танкового сражения на Курско-Орловской дуге, на улицах Орла появились не гаубицы и танки, а мирный автомобиль ЗИС с радиоустановкой в кузове. И первое, что услышали в наступающей тишине жители и воины, – «Синий платочек».
Истории «Синего платочка»
Военные песни на мелодию «Синего платочка» появились в первую неделю войны:
Двадцать второго июня,
Ровно в четыре часа
Киев бомбили, нам объявили,
Что началася война.
Кончилось мирное время,
Нам распрощаться пора,
Я уезжаю, быть обещаю
Верным тебе навсегда.
Такой вариант был на обертке пшенного концентрата, солдатского сухого пайка:
ЧИТАЙ ТАКЖЕ - Мерил Стрип: "Каждый день начинаю жизнь заново"
Вкусная пшенная каша
Жарко кипит в котелке.
Пробуя кашу,
Вспомни Наташу,
Девушку в синем платке.
И вновь, и вновь
Фрицам погибель готовь.
Помни, дружочек.
Синий платочек,
Бейся за нашу любовь!
Первый хит
Успех пришел с песней «Кирпичики». Специально для 19-летней Клавы поэт Павел Герман написал простые слова. Сюжет о парне, девушке и кирпичном заводе лег на музыку вальса, известного начинающим пианистам как «Две собачки». «Хорошая песня, – похвалила Клавина мама, – на «Маруся отравилась» похоже».
Премьера состоялась на концерте Краснозаводского драмтеатра. «А теперь я исполню песню из своего репертуара», – объявила Клава после привычной программы:
На окраине, где-то в городе,
Я в рабочей семье родилась,
Лет шестнадцати, горе мыкая,
На кирпичный завод нанялась.
Из харьковских пивнушек песня разлетелась по стране и стала такой популярной, что на сюжет «Кирпичиков» сняли одноименный фильм.
Последний концерт
Два месяца подготовки, два месяца работы, особенно напряженной в первую апрельскую неделю. Но когда после одной из последних репетиций, чуть ли не накануне концерта, я ехала по Москве и увидела огромную афишу с моим именем, почувствовала необычайное волнение, которое уже не покидало меня ни на минуту... Концерт, который мне предстояло спеть в Колонном зале Дома союзов, подводил итоги: 70 лет жизни, из которых 50 отданы песне.
Последние слова
«К роялю! К роялю!» – шептала она, когда лежала в больнице и иногда, в последние часы жизни, приходила в сознание.
О себе
Есть люди, которые достойны того, чтобы постараться их понять.
О песне и любви
Ленинградский дебют означал для меня многое. Он укрепил мою уверенность в правильности выбранного пути. Я окончательно поняла, что песня — моя любовь.
Сколько спела песен — не знаю. Наверное, несколько сотен... В нашем деле количество не переходит в качество. Каждая песня — законченное самостоятельное произведение, и когда певец приступает к нему, разве он знает, какая судьба ожидает песню, найдет ли она путь к сердцу слушателя.
Случаи
В 1953 году ради новогоднего капустника в ЦДРИ она отказалась выступать перед Василием Сталиным. «По Конституции я имею право на отдых», – ответила Шульженко по телефону на звонок генеральского адъютанта.
Шульженко больше часа просидела в кабинете всесильного министра культуры СССР Екатерины Фурцевой. Когда наконец министр согласилась принять легендарную певицу, Клавдия Ивановна, войдя в кабинет, решительно заявила ей: «Мадам, вы плохо воспитаны», – и гордо удалилась прочь.
Однажды она накричала на музыканта, с которым работала. Тот сначала изумленно слушал упреки, а потом возразил: «Клавочка, да вы просто старая жопа!» Шульженко страшно обиделась и без конца потом повторяла: «Ну хорошо, пусть жопа. Но чтобы старая – это уж слишком!»
Конферансье Иван Шепелев, рассказывал об эпизоде, произошедшем в 1978 году во время празднования Дня Победы. Петь Клавдии Ивановне мешал наглый фотокорреспондент, постоянно снимавший снизу вверх. На замечания он не реагировал, и тогда взбешенная Клавдия Ивановна во время проигрыша песни «Давай закурим» в микрофон послала его на три буквы. Фотограф был настолько поражен, что сумел вымолвить только: «Что?» Шульженко повторила свое послание. По словам Шепелева, он никак не мог понять, куда исчез наглец. Ну, а о реакции стадиона можно лишь догадываться.
Взгляд со стороны
Она создала в этом жанре свой собственный стиль и царила на эстраде десятки лет. Из известных мне певиц я могу сравнить ее по степени таланта только с Эдит Пиаф, хотя по характеру дарования они совершенно разные: в Пиаф – надломленность, трагический надрыв, в Шульженко – мягкая лиричность, светлая женственность. После ее пения хотелось жить. (оперная певица Галина Вишневская)
Автор: Наталья Калиниченко
Источник: ХОЧУ