"Прекрасный день по соседству". Том Хэнкс сыграл "святого" телеведущего-кукольника
В прокат выходит байопик "Прекрасный день по соседству" — о Фреде Роджерсе — американском телеведущем и кукольнике. Нам это имя ничего не говорит, но для Америки Роджерс является синонимом слова "детство". Примерно как Петр Вескляров — знаменитый сказочник Дед Панас — для многих украинских детей.
Циник против святоши
Журналисту Ллойду Фогелю (Мэттью Риз) шеф дает задание написать материал о современном герое — детском телеведущем Фреде Роджерсе ( Том Хэнкс), которого за его честность и доброту обожают вся страна — как малыши, так и взрослые. Циничный Фогель считает, что добряк Роджерс — это просто очень удачная "бизнес-модель". И что таких святош как он — в жизни просто не существует. И что сделав с ним интервью, он с легкостью выведет Фреда на чистую воду. Но все пошло не по плану, и уже совсем скоро Фогель перестает понимать, как вдруг так вышло, что его интервью превратилось в… его же исповедь.
"Оскар" Хэнксу
За роль Роджерса Хэнкса номинировали на "Оскар" в категории "Лучший актер второго плана". И, признаться, я считаю, что это самая незаслуженная номинация этого года! При всей моей любви к актеру (Хэнкс входит в троицу моих любимчиков), "Прекрасный день" — его самый неудачный проект (и роль) за много лет.
В этой картине нет жизни, она скучна до невозможности и у нее привкус картонного стаканчика. И дело не в том, что Хэнкс играет персонажа, который нашему зрителю совершенно незнаком (к которому мы изначально не испытываем ностальжи-пиетета, в отличие от американцев). А в том, что здесь нет персонажа. Я не поверил в его Фреда. Я не увидел доброго человека, который пытается по мере сил помогать тем, кто в этом нуждается (а героя позиционируют именно таким). Но зато я увидел такого себе чистенького пресвитерианского проповедника, несущего унылые прописные истины, выдаваемые за откровения первой свежести. Я увидел человека без эмоций на лице, который смотрит на своего собеседника так, словно его в этот момент хватил удар (один глаз у героя Хэнкса широко открыт, а второй — прищурен). С таким лицом-маской надо маньяков играть! От него становится как-то слишком уж не по себе.
Но журналисту почему-то хватило двух-трех встреч с этим странным кукольником (песни в картине — просто ужасны!), чтобы: а) расплакаться, б) признаться в любви сыну и жене, в) простить отца, которого всю жизнь ненавидел и винил в смерти матери.
Неубедительное и мертвое кино. В камне на дороге и то, больше жизни.
