Дневник стиля: fashion-фотограф Виктория Темнова

Проект #SHAREYOURSTYLE ― специальная рубрика ХОЧУ.ua, с помощью которой мы хотим показать, как легко и просто быть стильной. Героини ― не только яркие, самобытные и модные девушки, но еще и современные ролевые модели: каждая из них занимается любимым делом и транслирует определенный образ жизни, поведения и мировоззрения, выражающихся, в том числе, через манеру одеваться. Наша новая героиня ― фотограф, стилист, волонтер с большим сердцем и «королева барахолки» Вика Темнова, которая обладает неординарным вкусом и мечтает построить приют для животных.  

{media_gallery_1}

Несколько лет назад Вика переехала из Херсона в Киев, где занимается fashion-съемкой. Ее работы узнаешь сразу: наглая, резкая, молодая стилистика в духе культового британского журнала о культуре, искусстве и стиле DAZED, ориентированная на западную аудиторию подача и мастерски обыгранная колористика. Как и Софи Пашкуал, предыдущая героиня рубрики, Вика любит одеваться в секонд-хенде и часто попадает в street style зарубежных СМИ, когда те приезжают на украинские Недели моды: Vogue.com, Vogue.uk, W Magazine. Также Вика сама снимает street style для Vogue.ua, Anonmagazine.com, Pink.ua, Elle.ua, L'officiel-online.com. Ее дом ─ настоящий склад одежды, там есть все (проверено лично редакций) и даже больше, поэтому она время от времени устраивает распродажи. Рекомендуем!

О ШОПИНГЕ В СЕКОНДЕ

Так получилось, что я с самого детства одеваюсь в секонд-хенде, куда меня отвела мама. Я родом из Херсона, а Херсон ― город самых крутых секонд-хендов в Украине. Они там на каждом шагу. Местные не разбираются в моде, поэтому все классные шмотки достаются мне за бесценок ( смеется). Там можно та-а-кое найти! Пальто Yves Saint Laurent за 200 грн. ― норма. И висит оно со скидкой 50%, никому не нужное, меня дожидается. Когда я приезжаю домой ― скупаю все, до чего могу дотянуться, а продавцы смотрят с этим своим фирменным выражением лица: «А, ну да, кто ж кроме тебя мог купить волосатую шляпу?»

Секонд ─ моя страсть. Могу не есть, не пить, копаться там сутками. Приезжаю на Лесную с огромным чемоданом, продавцы радуются, кричат: «О-о, опять приехали!»

В херсонских секондах меня тоже все знают, здороваются. Потом маме передают приветы: «Ой, видела твою с мальчиком, они такие классные, такие классные ― так от всех отличаются».

О СВОБОДЕ, СТИЛЕ И ПОДРОСТКОВОМ БУНТЕ

В школе я каждый день придумывала разные образы. Одноклассники надо мной посмеивались, мол, «Вика не приходит дважды в одном и том же». Брала вещи у мамы, надевала огромные серьги, «цыганские» юбки… Это, конечно, глупо смотрелось, ведь я была «мелкая»: маленькая, худенькая, похожая на ребенка ― в восьмом классе выглядела как пятиклашка. Все девочки уже давно носили лифчики, а у меня спрашивали: «Малая, а че у тебя сиськи не растут?» Доходило даже до издевательств. В 90% меня доводили до слез из-за маленького роста.

Но все изменилось, когда в той же школе я попала в другой класс. Ко мне обращались просто «малая», но никаких злых шуток, травли, насмешек ― ничего такого не было. Там я чувствовала себя комфортно. Разрисовывала одежду, обшивала ее бисером, декорировала брюки булавками (Вика закончила художественную школу ― прим. редакции).  Мама для меня скупала бусины, нашивки, рюши ― и мы вместе творили. А потом я решила, что хочу быть журналистом, и поступила в лицей. Начались самые ужасные годы в моей жизни: надо было носить форму. Для меня необходимость носить форму ― огромная эмоциональная тяжесть. Я это воспринимала, как несвободу. Почему я должна сковывать себя? Мне хотелось носить одежду, которая нравится, в которой удобно, в которой я чувствую себя гармонично ― но нет, подростков заставляли носить «брючки» и приталенные «пиджачки». Все бы ничего, если бы в лицее не повторилась история, которая была у меня с первым классом. Сказать, что учителя жестко гнобили ― ничего не сказать: физичка меня и палками била, и сумки швыряла, и оскорбляла. На уроках нам рассказывали, какие мы идиоты ― так вдохновляет, знаете, слышать это каждое утро за свои же деньги. В общем, не удивительно, что скоро я начала прогуливать, а потом и вовсе забрала документы.

Так я оказалась в обычном ПТУ, которое теперь уже называется «колледж». Боже, какие там были учителя! Нам говорили: «Вы же стилисты! Давайте, проявляйте себя!» Я ни разу не прогуляла ни одной пары. Многие одногруппники были из сел и часто спрашивали что-то вроде: «Вика, а шо такое тоннели?» Никто не знал английский, все говорили «куп оф ти», но при этом уважительно относились друг к другу. Это были годы абсолютной свободы.

О ТОМ, КАКОВО БЫТЬ БЕЛОЙ ВОРОНОЙ

Когда я красила волосы в красный цвет, ко мне частенько приставали всякие додики: «Девушка, а где вы парик купили?» Это у нас стандартная шутка. Однажды я сидела с подружкой в центре Херсона, еще и шляпу надела («кокошник», «набалдашник» ― как ее только ни называли), и, чувствую, сзади меня кто-то трогает и медленно снимает шляпу. Поворачиваюсь ― а там какая-то девушка: «А они настоящие? А то мне просто интересно было».

Бывают такие люди: у них узкий кругозор, они никогда ничего хотя бы просто отличающегося от привычной среды не видели. Им никто не сказал, хорошо это или плохо, а сами они понять не в состоянии.

В Киеве у людей шире кругозор, они менее запуганы суровой действительностью и потому более дружелюбны. Ко мне часто подходят с вежливыми вопросами или комплиментами: «Девушка, вы так стильно одеваетесь, у вас такой интересный цвет волос. У вас профессия, наверное, творческая? Спасибо. До свидания!» В Херсоне же так не подойдут: будут тыкать пальцами, ржать, орать, улюлюкать, кричать вслед, что ты «индеец» (со мной такое приключилось, когда я шла в расклешенных брюках). И это не дети и не подростки, а взрослые люди, мужчины и женщины. Едешь в маршрутке ― все оборачиваются и хихикают просто потому, что ты в шляпе.

В Херсоне быть белой вороной сложно, но меня это закалило. Теперь мне все равно, что думают о моей внешности. Когда приезжаю домой, на меня по-прежнему дикая реакция, и я понимаю, что с каждым годом становлюсь для Херсона все «опаснее и опаснее». Жаль. Кстати, вспомнила еще один недавний случай. Заходим в маршрутку, там сидит девушка ― и тут она видит нас с Медведем (женихом Вики ― прим. редакции): на лице появляется выражение экзистенциального ужаса, она просто не понимает, что делать, как реагировать, и начинает тыкать локтем сидящего рядом парня. А мы были всего лишь в типичном киевском «кэжуале». Бывают такие люди: у них узкий кругозор, они никогда ничего хотя бы просто отличающегося от привычной среды не видели. Им никто не сказал, хорошо это или плохо, а сами они понять не в состоянии. Но я люблю наблюдать за реакцией людей, она меня забавляет.

О МАМЕ

Очень люблю свою маму. Она у меня, правда, классная! Надо сказать, что моя мама ― довольно нетипичный для советской и постсоветской эпохи человек: в молодости она отличалась от сверстников, была «советским неформалом». Потом работала и парикмахером, и в обществе защиты прав потребителей, и на консервном заводе, при этом всегда оставалась модницей и сама себе шила, вязала и декорировала одежду. Поэтому мама, конечно, сильно повлияла на формирование моего стиля и представления о прекрасном.

Она никогда ничего не запрещала, всегда защищала, поддерживала и говорила: «Одевайся, как хочешь». Только взглядом окинет и спросит: «И что, ты так пойдешь?» Когда я захотела покрасить челку в черный цвет, мама отвела меня в салон, чтобы я сама не испортила волосы. Интересно, что мой старший брат ― совсем другой: умный, правильный, дисциплинированный, отличник с дипломом технического вуза, моряк. В пять утра вставал, до шести делал уроки, а в семь уже был на в школе.

{media_gallery_2}

Мне же мама всегда говорила: «Вика, я понимаю, как тебе не хочется ходить в школу, но сходи, пожалуйста, потому что надо же как-то закончить». У меня даже дневник никогда не проверяли! Мама мне всегда доверяла и знала, что у нее умная дочь со своей головой на плечах. Конечно, случались разные истории, но, наверное, благодаря такому доверию я всегда равнодушно относилась к алкоголю и понимала степень ответственности за саму себя.

О ВОЛОНТЕРСТВЕ И ЛЮБВИ К СОБАКАМ

Любовь к собакам со мной с детства. Первая собака в нашей семье появилась случайно. Во дворе приблудился бездомный пес, абсолютно несчастное создание. С ним играла вся соседская ребятня. Вечером все ушли домой, а пес остался. Мне же его было так жалко, что я уговорила маму забрать его домой ― переночевать. В итоге жил у нас три года, пока не случилась трагедия. Собака была небольшая, безобидная и умная, поэтому мы отпускали его гулять по двору. Соседи его знали, запускали в подъезд ― никто Тима не боялся. Но однажды он пропал. Не появлялся неделю, вторую. Мы уже начали расклеивать объявления, как тут к нам подходит соседка и говорит: «Не ждите. Сосед с n-го этажа его завез и убил». Мне тогда было 12 лет, и для меня это стало, действительно, трагедией. Мир перевернулся: я поняла, какими бывают люди.

Вторая собака в нашей семье появилась через полгода после убийства Тимоши. Как-то мы с мамой встретили другого соседа из нашего дома. Он вел на поводке Юту ― свою собаку, а за ними плелось крошечное существо ― щенок. «У-у, вот, родила, ― завел беседу сосед. ― Пришлось всех утопить, вот одного оставили. Надо и его будет… того». Как можно утопить месячного щенка? Как можно утопить любого щенка?! В общем, забрали мы и его. Но я же не знала, что из него такой монстр вырастет! Сейчас у меня три собаки: старина Джерри, тот самый щенок, которого мы спасли от смерти, «аристократка» Лола, любительница вываляться в протухшей рыбе ― ее мы в двухнедельном возрасте нашли в яме, и Невада ─ крупногабаритная дама. Неваду мы забрали с улицы. Соседи хотели ее пристрелить, как и мать Невады, и остальное потомство, потому что, по их словам, собаки им мешали.

В общем, примерно так и началась моя волонтерская работа ― помощь собакам. В Херсоне я «волонтерила»» для приюта «Шанс», делала две благотворительные акции в центре города: фото с животными, за которые люди платили, кто сколько мог, и деньги шли на помощь питомцам приюта. Таким образом мы собирали полторы-две тысячи гривен за день.

В Киеве я познакомилась с Майей Ивой(ню-фотограф, вегетарианка и волонтер ─ прим. редакции), через которую узнала о приюте «Сириус». Мы покупали и отвозили еду, поводки, собирали теплые ткани и подстилки, выгуливали собак. Сейчас я немного отошла от волонтерской работы, и очень себя за это корю, но, когда есть возможность, всегда стараюсь помочь как фотограф. Чтобы поддержать приют домашнего типа «Уголек», покупаю у них сумки и открытки. Там (в «Угольке»  ─ прим. редакции) не только собаки, но и лошади, и коровы, и коты.  С детства мечтаю построить приют для животных, в котором будут работать малоимущие и люди без дома ─ те, кто действительно любит животных и нуждается в поддержке, чтобы изменить свою жизнь.

О ПОНТАХ И О ТОМ, ЧТО ЦЕНИТ В ЛЮДЯХ

В Киеве много крутых людей, но они все отсюда уезжают. Поэтому хороших стилистов мало. Никто не ценит твой труд, а я сама часто стесняюсь предложить свои услуги. Не могу навязываться, кому надо ─ сам напишет. Я и PR ─ несовместимые вещи.

Люблю, когда люди ведут себя честно. Сразу говорят, что хотят. Например, у меня была клиентка (мы с ней до сих пор дружим), которая пришла и сказала, что хочет избавиться от комплексов. И ведь избавилась!

А бывает, что на съемку приходят «типичные телочки», которые хотят себя продать подороже. Не люблю, когда переигрывают. Стараюсь успокоить, вывести съемку в нужное русло. Как-то мне написала одна популярная в Киеве модель с предложением о съемке. За пять минут переписки я поняла, что она о-очень претенциозная. Мы обсуждали некоммерческую съемку, но она отказалась даже оплачивать студию со словами: «Ты знаешь, я вообще за деньги снимаюсь, вот ради тебя только исключение сделала».

Еще ценю щедрость. Я сама не жадный человек, мне не жалко отдавать и дарить свои вещи, я к ним не привязываюсь. Ко мне домой приходят подруги и уходят, довольные, с баулами шмоток.

О ТОМ, ЧТО НАДЕТО ВО ВРЕМЯ СЪЕМКИ

Плащ из секонда на Лесной (купила за 10 грн, еще и торговалась) декорировала сама обрезками от старых брюк. Брюки-клеш сшила из лосин. Кожаная сумка и  базовая водолазка из секонд-хенда, широкий ремень с пряжкой ─ тоже секонд-хенд. Ботинки подарила давняя подруга, серьги-кольца купила в секонде за 23 гривны.

КАК ОДЕТЬСЯ В СТИЛЕ ВИКТОРИИ ТЕМНОВОЙ

Читай также: интервью арт-менеджера проекта Всі.Свої. Ани Горкун, которая, как и Вика, любит находить интересные вещи на барахолках и рассказывает о плюсах совместной жизни без штампа в паспорте.

ТЕКСТ: НАТАЛЬЯ ЛУСТА
ФОТО: ЛЕНА ПОПОВА
МУЖЧИНА С БОРОДОЙ: СОБСТВЕННОСТЬ МОДЕЛИ